Почему советский кинематограф изображал своих врагов людьми, а российский кинематограф изображает красных нелюдями?
Мой комментарий к размышлениям на эту тему в статье Александра Титова. Сам автор не дает четкого ответа на этот простой вопрос. Между тем, ответ проще простого: для советской пропаганды было важно, чтобы граждане ОСОЗНАННО разобрались между ИДЕЯМИ гражданской войны, не поддаваясь эмоциональной реакции на карикатуры и демонизации персонажей-врагов Советской власти. Красные понимали свою историческую правоту и не боялись предоставить зрителю право на холодный анализ.
Абсолютно такой же подход был в литературе. Самый известный пример – роман М.Шолохова «Поднятая целина». Молодые читатели мне неоднократно заявляли в комментариях, что это антисоветский роман. Их примитивное современное образование не позволяет им понять всю глубину этого гениального романа, на мой взгляд, самого великого романа 20 века. Гений Шолохов изображает крайности и глупости, решимость и отвагу с обеих сторон социальной схватки вокруг строительства новой сельско-хозяйственной системы и читатель поднимается до мысли, что историческая правота дела коллективизации лежит за пределами поступков конкретных персонажей.
В своем блоге я придерживаюсь советской традиции отношения к противникам. Я не поддерживаю демонизацию кулачества, хотя многие в запальчивости считают кулаков исчадием ада, мразью, чья животная сущность и создала остроту аграрного вопроса в России тех лет. Нет, - говорю я, - кулаки было тормозом развития страны не потому, что были плохими людьми, а потому, что их КЛАССОВЫЙ ИНТЕРЕС состоял в отстаивании ниш, мешавших развитию. При этом было неважно по большому счету, были ли это кулаки безжалостные, палящие в темноте из обрезов, вспарывающие животы пацанам Морозовым, либо это были кулаки культурные, выписывающие новые сорта и помогающие в голодный год своим батракам. И те, и другие, каждый по-своему, выступили против колхозов, за что и должны были «ликвидированы как класс» по той логике, по которой сами кулаки за 12 лет до коллективизации «ликвидировали как класс» помещиков, часто сжигая их усадьбы, растаскивая их имущество, а иногда и вырезая помещичьи семьи.
Возвращаясь к теме кино, теперь должно быть понятно, почему буржуазный кинематограф никогда не покажет своих красных противников людьми, будет выдавать на гора вал демонических и карикатурных персонажей комиссаров и чекистов. Постсоветский кинематограф может убедить зрителей в правоте Белого дела, в правоте власовцев, в правоте бендеровцев, в правоте прочих басмачей, кулаков, националистов, вредителей, - в правоте всей этой проигравшей шушеры он может убедить своих зрителей только эмоционально, изображая красных маньяками, извращенцами, ворами, карьеристами, бюрократами и прочими бяками из комиксов чуть ли не с рождения. Без создания подобного антисоветского истеричного фона в кино до зрителя вдруг может дойти, что его обманывают.
Journal information