Немного предистории. Когда маме было 3 года погиб дед. Зимой сельчане занимались извозом в Оренбург. На обратном пути возвращались через разорённые волости и сильно оголодали, деньги были, купить было нечего. По возвращении он попал на свадьбу, хорошо поел. Случился заворот кишок. Бабушка в 26 лет осталась с двумя детьми 3 и 8 лет. То, что я описываю, мама рассказывала много раз, в различных вариациях, так что запомнил я хорошо. Сам только позже прикинул даты. Дед умер в 1921. Вместе с ним пал конь. Деревня жила сельской общиной, надел земли у них был, просили коня у соседей, просили вспахать расплачиваясь за это зерном. Когда дядя подрос он сам начал выполнять большую часть работы. В 19 лет надорвался, заболел воспалением лёгких и умер. Бабушка чуть с ума не сошла. Мама рассказывала бегала за ней на речку, чтобы та в воду не бросилась.
Что ещё можно добавить? Когда прохудился амбар, бабушка дала на сохранение своё зерно богатому родственнику. Тот весной хлеб не вернул. Открыл ей амбар полный зерна навалом и спросил: которое здесь твоё?
Когда деда схоронили, другой родственник, брат деда, сказал своей жене: "Галия пусть не проходит (бабушку так звали), топором запущу".
Мама часто повторяла, мы никогда не голодали. Бабушка была сноровистой,в поле работала быстро, дома шила на продажу. Другие голодали. Рассказывала про соседского мальчишку (позже он войну пройдёт с первого дня, плен, побеги, другая история) он всегда был голодный.
Деревня не была нищей. У сестры дома висят французкие часы с боем 19 века, у бабушки была та самая швейная машинка " Зингер".
Позже, уже при советской власти, когда богатого родственника с семьёй раскулачили бабушка отправила им в Сибирь мешок с сухарями. Он не вернулся, но сын его рассказал, что живы остались только благодаря этой посылке.
К чему так много слов? Мы ни хрена не знаем. Нас не было в этих колхозах, мы не жрали гнилой картошки в войну и не ждали свежей зелени весной. Это хорошо конечно. Но может хватит уже судить о вещах в которых не смыслим, начитавшись сомнительных книг.
Не было бы коллективизации, не было бы индустриализации. Не было бы индустриализации не было бы Победы. Не было бы Победы, у Елены Сьяновой есть ссылка на бумаги Гиммлера о восьми тысячах лагерей за Уралом. Небольшие лагеря оказались эффективнее. Речь не идёт о баварском. Мы бы просто не родились, а наши бабушки стали пеплом».
Journal information