А тут я заглянул в блог Галковского и обнаружил там правильную с моей точки зрения оценку значения периодики для историков, хотя в целом считаю автора талантливым шарлатаном.
«С точки зрения информационной в середине 17 века произошло знаменательное событие – возникла периодическая печать, так сказать печатный интернет.
Периодика возникла к середине 17 века, а в первой половине 17 века шло экспериментирование с выпусками отдельных периодических изданий, ещё не составлявших единую СЕТЬ взаимных ссылок, полемики и копипаста. …
Также как персональные компьютеры неизбежно породили мировую сеть, точно также печатный станок, пусть в более замедленном темпе (не за 10 лет, а за одно-два поколения), породил профессиональную журналистику со всеми её атрибутами – периодичностью и системой взаимных ссылок, от комплиментарных до ругательских. И ссылки и периодичность (иногда столетняя) делают массовую подделку газет и журналов невероятной. …
Всегда читайте периодику, потому что это ГЛАВНЫЙ источник скрупулёзного и профессионального исследования эпохи. Ещё есть архивы – но это даже с учётом закрытых хранилищ не идёт ни в какое сравнение с газетами и журналами.
Прочитайте десяток периодических изданий Франции 18 века и вы будете царь и бог, вам откроются Миры. Вы получите документальный срез эпохи. Если вы их не читали – вы там не жили. НУ И ВСЁ.
С другой стороны к старой периодике и даже к старым энциклопедиям (особый вид той же периодики) существует показной не интерес. Даже важнейшие издания не переведены на соседние европейские языки, и очень мало переводов с латыни и греческого.
Почему? А потому…
Конечно все рассуждения, приведённые выше, носят спекулятивный характер. Историю фактографическую следует отличать от этнографии и географии, но с другой стороны также от истории спекулятивной. Она занимается исследованием областей, о которых есть достоверные знания, но их недостаточно для выстраивания чёткой картины, а зачастую и простой хронологической последовательности. В этой сфере, - грубо говоря, истории вне газет и журналов, - возможны только предположения и условные конструкции, могущие стать объективным знанием только после получения достаточного корпуса информации. Какового, скорее всего, никогда не будет. Поэтому историк-фактограф и историк-спекулянт это разные зверушки – с разными качествами и разными приёмами мышления. …
Если же говорить о будущем, то мы живём в начале эпохи гиперистории. Вот гиперисторию можно восстановить. Если через сто лет заниматься биографией какого-нибудь выдающегося человека, его жизнь и его мысли можно будет восстановит практически по дням. Всё равно, что сейчас напрячься и получить протоколы разговоров, а то и видеоконференции молодого Достоевского. И всех его друзей. И родственников. И заметных фигур того времени. Получить его письма – в размере не 10 томов, а 110. Историю болезни. Счета. И т.д. и т.п.
И тогда, через сто лет, и наша современная история будет казаться более-менее спекулятивной. А тайн «истории через сто лет» не будет вообще. Информационная мощность отдельной личности будет равна информационной мощи государства. Если государства ещё сохранятся к тому времени».
ИСТОЧНИК
Journal information