1)Как видим, единственное условие «крестьян» - скупка у них хлеба по рыночным ценам.
2)В 1917 г. урожай зерновых в Поволжье был на 55% ниже среднего. 95% советов Саратовской губернии заявили, что у них нет зерна даже на семена на весну 1918 г. Добавьте ситуацию голода 1918 г. в российских городах (в Петрограде врачи отмечают массовое прекращение месячных у женщин из-за голода). Теперь представьте сами уровень рыночных цен и насколько эти цены были доступны большинству населения.
3)По сути «крестьяне» предлагают государству напечатать для них столько денег, сколько они потребуют, а затем бесплатно раздавать купленный у них хлеб голодающим. Торговля хлебом в голодный год и так была крайне прибыльным делом, а тут заявка на абсолютную сверхприбыль, ведь по этой схеме даже нищие посредством государства расплатились бы за хлеб по самой высокой цене.
4)Данная позиция «крестьян» не просто бескомпромиссная и рваческая – она по своей сути вообще антигосударственная и антиобщественная. Это голос Архаики, погружение в хаос темных веков. «Умри ты сегодня». Нет большего предрассудка полагать, будто только большевистское государство врезало бы этой оборзевшей Архаике.
5)Следующее обстоятельство, которое необходимо понимать. Кто такие «крестьяне», которые требуют купить у них хлеб по рыночным ценам? Даже в нормальный урожайный год едва ли не треть крестьян хлеб покупала, а еще часть лишь обеспечивала себя. Стали бы такие крестьяне воевать за право продать хлеб подороже? Наоборот, треть крестьян желала бы купить зерно подешевле. Таким образом, говорить о некоем общекрестьянском требовании рыночных цен на зерно некорректно с научной точки зрения. Это все равно, что сегодня ученому заявлять, будто граждане РФ сильно обеспокоены ростом цен на хамон. В русской деревне хлебная торговля была монополизирована кулачеством, а потому надо честно говорить: требование рыночных цен на зерно в 1918 г. было кулацким, а не крестьянским.
6)Проддиктатура Советской власти, разумеется, толкало кулачество, зажиточное крестьянство, располагающее товарными запасами хлеба, на сопротивление.
7)Однако, большое романтическое заблуждение полагать, что пойди большевики на поводу у кулачества, то не было бы крестьянских восстаний. Голодная крестьянская беднота без поддержки государства и без денег стала бы решать свой насущный вопрос путем внутридеревенских и междеревенских восстаний. Ужасы продразверстки после этого показались бы цветочками.
«Поводом к нему [вооруженному конфликту] послужила конфискация крестьянами с.Михайловки муки проезжавших через село крестьян с.Шенталь. После обстрела немцами приехавшей в Шенталь делегации для урегулирования возникших разногласий 223 дружинника захватили Шенталь, наложили на село контрибуцию, учинили грабеж. В ходе вооруженного конфликта с немецкой стороны пострадали 40 человек» (Указ. соч.С.96).
Вы поняли? Беднота русского села Михайловка в Поволжье осталась без хлеба. Денег нет. А тут немецкий обоз с хлебом мимо едет. Ну не помирать же, чтобы немчура озолотилась. Обоз разгрузили. Но на 223 голодающих маловато. Решили ехать в село Шенталь типа «урегулировать разногласия». Разногласия простые: немцы хотят денег, русские, не имея денег, не хотят умирать. Немцы так и поняли, попытались отстреливаться, но после ранения 40 своих, осознали. Помогли голодным хлебом, а поскольку осознали не сразу, то и имуществом.
Без жесткой продовольственной диктатуры большевиков так было бы по всей России.
Journal information